Странно, быть так затейливо задуманным и рожденным для того, чтобы этот день прожить именно так, как он и был прожит, и никак иначе. То есть, отжить, отсуществовать какой-то безвестный день именно с задолго-заблаговременной целью реализовать себя в сущих экзистенциальных пустяках и бытовых мелочах!
Такая изысканная дальновидность и такая дальнобойная проекция — и всего лишь для того, чтобы запланировать этот день на такие пустяки! И необозримый пространственно-временной континуум был напряжен этой задачей — исчезающей в его бесконечности вещественного дления отдельной проблемной точкой!
Какой-то холостой проект сознающей, чувствующей и волящей сущности, проект эгоизирующей мир личности!
Метка: личность
Личность в темпоральной паутине
Мы пропускаем через себя — свое тело и свое сознание — вещественно-энергетический субстрат мирового пространства-времени, т. е. психосоматически питаемся, хищно поглощая пространство в виде пищи, и обречённо-бессильно отсчитываем такты бытия — утилизируем «неавторизованное» время, присваиваем крохи Вечности Большого Бытия, не обладая ни силой, ни волей и себя изменить, и настроить мировую онтологию на ритм собственного боготворчества.
Своя жизнь в чужом времени как в паутине невольных событий...
Природная сущность насущного
В предрассветный час новолетия — объективной инициации очередного временного цикла астро-психо-биологического бытия полуизношенной личности — возникает какая-то необъяснимая, извне навязываемая потребность в размышлении о сущности сущего и о природе природы — в их истинных, метафизически потаенных и абсолютных смыслах…
То есть об онтологическом таинстве тех запредельных реалий, с которыми биохимический индивид в его тлеющей эмпирике не имеет действительного соприкосновения!
Закон абсолютной относительности
Обесценивая личность ближнего, обмеляют свою.
Оскверняя образ соседа по бытию, испоганивают свой — «автоматически» и кратно.
Мрачный конец темного света
Конец света — на самом деле задуман как конец тьмы, в которую в ходе исторического времени постепенно-прогрессивно погружается человечество, гедонистически легализующее все лукавые чудеса технологий, т. е. вне-человека (или без-человека), вместо того, чтобы сосредоточиться на социально-гуманитарных «технологиях» восходящего развития самого человека как живого нравственно-физического организма и, особенно — внутри-человека (или во-человека), т. е. его внутренней сущности, которая есть его личная душа, до смертного момента телесно воспитываемая и духовно образовываемая (эвристически обучаемая) для активного соучастия в божественной литургии творения мира… Это обретение зрелой душой своей личности в ее уникально-самобытной значимости, которая в высшем мире становится ипостасью теосоциального многоединства. И напротив, можно сказать, что вызревшая личность обретается и воспаряется душой, которая как семя цветка в свою пору отрывается от родного лона, устремляясь в широкий мир и открываясь для жизнетворческих возможностей…
Конец света — это тот предел ненормальности социоестественной истории, онтологического порядка мира и немирности самого мира, который, по критериям божественной экологии сущего, уже дальше и дольше невыносим. Это темный и тяжелый геологический осадок пещерной человечности на поверхности богоданной планеты; это тяжелые, психологически вязкие и исторически инертные фракции — антропологический гудрон — той человечности, которая в своей лучшей природно-культурной сущности как светлый и легкий, уже сверхприродный дистиллят способна заслуженно испарять от земли к небу как чистый дух…
Таким образом, Страшный суд отделяет Бытие от небытия — то и другое в абсолютном содержании; этот Суд проводит непреходимую грань между истинным и ложным, между радостью и горем, раем и адом?