Перейти к содержимому

Состояние странной распластанности, структурно-содержательной многослойности сознания: один пласт — выстраданное желание тишины, отдохновенного покоя и всеисцеляющей Пустоты… Признание ценности буддийской безмятежности, стремление к невозмутимости мгновенного бытия, возвышенной неподверженности бурливому потоку экзистенции, незримо подтачивающему нашу волю. Гожусь ли я в монахи буддийского монастыря?..

Другой, сопредельный и не менее мощный пласт потока сознания — настойчивое искание вечного смысла и дерзость стяжания бессмертной жизни. Непресекаемая жажда активного христианства, деятельной христианской эволюционики. И потребность в покаянии, очищении и восхождении — как «страсть совершенства», как «рефлекс высшей цели»… Был бы я православным батюшкой?..

И весь этот психический гештальт — в коконе бодрственного мониторинга актуальных событий действительности, в тесных пеленах осмысленного восприятия неумолчного утробного обмена веществ галактического Целого!

Небеса сиянием «абсолютного стандарта» и просиненной космосом мудрости всё уравновешивают…

В Великом Балансе — психика подразумевается???

Тишина и покой… Полное безмолвие и абсолютное бездействие. Нульмерное пространство хотений и страстей. Никаких сожалений и тревог. Никаких проектов и перспектив. Атараксия... Пустота... Запретное Ничто...

И в этом вымороженном оазисе энтропийной гармонии — как заблудший метеорит из реликтовых бездн космоса, как отчаянная падшая звезда из сингулярных и потаённых сверхизмерений мироздания — иррациональный разгон личности, непостижимое таинство овозможнивания Эго…

И стою, и парю́… Надо мною — звёзды и галактические россыпи космогонической магии, подо мною — планеты в одеяле облаков, окрашенных вселенским чудом жизни... И Земля, натруженным боком неспешно погружающаяся в ночь. Покой и тонус творчества — одинаково властны и ищут своего исхода.
Как существо биосферное, я расслабленно благоговею в этот тихий вечер, их у меня осталось немного…
Как существо звездолётное, я в алертной мобилизации — нужно затевать иные миры и месить новые галактики!
Надо потихоньку выбираться из текущего эона бытия. Впереди — веерный восторг непостижимого!
Но… пока неясна судьба мира в моё отсутствие…

Я жажду свободы и восторга; и притом ищу покоя и телесной тишины — избавления от страстей, изъедающих мою богоподобную сущность, тишины от назойливых веяний пожираемого энтропией мира. Восторга неостановимой свободы. Свободы от навязываемых проявлений мира и «приличествующего» участия в них, от тесноты неуёмных желаний, от угарной духоты страстей, от придавленности обветшалыми ценностями сего мира, алчно ищущих своих фанатичных адептов. Покоя утихомиренной психофизиологии организма, физико-химических свойств окружающего — бушующего и вожделеющего — мира. Покоя распоряжаться своей свободой.

Это воля. Как творчески-деятельный порыв, импульс, точнее волна преображения всеобщего, как распоряжение свободой творения мира.

Я ничем не стеснен, не ограничен. Я свободен и, одновременно, покоен, сосредоточен как сгусток, квант благодатной энергии, готовой излиться актом творчества чего-то доселе нового в этом постоянно творимом, вечно и неутомимо созидаемом благословенном мире. Я мощен, но добр, я всесилен и решителен, но соразмерен и мягок, я абсолютен, но снисходителен... Я самостоятелен, но зависим, я отстранён и неприступен, но моя энергия — энергия живоносного утверждения.

Я уже почти свобода, теперь для: для необузданного творчества...

Я — самодержец, источник и агент собственной воли. Я — суверен и подданный своего замысла о себе, о человеке, о мире, о Боге!

Я — импульс, ещё не набравший максимум значения своего потенциала от полного нуля до абсолютной единицы...

Я электрический ток высочайшего вселенского напряжения, напитывающий всю сущность, пронизывающий весь организм, создающий экстра-тонус души и тела, состояние невероятной физической и духовной алертности личности.

Я жар вселенского чувства, преисполняющий до краёв всю предполагаемую и предстоящую космоноосферу, космическую ойкумену мирового бытия.

Я смысл Универсума, воплотившийся в проявленную и продолжающуюся силу становления Всего, Единого, Сущего.

Моя прежняя сущность отпустила и целительно опустошила меня, я полностью исчерпан, но до краёв исполнен надэкзистенциальным предчувствием, напряжённой, активированной волей и космогонической энергией нового порядка бытия. Во мне ничего не осталось, во мне ничего больше нет. И меня уже нет, это пустота, иссыхающая по источнику нового Закона. Я совлёкся телесности, удалился от моей бренности и избавился от злободенствующей тленности.

Я нежная волна-прикосновение эфира, требовательно, но ласково обнимающая, согревающая и освежающая одновременно; я мягкая волна-излучение рассеянного света, успокаивающая и мобилизующая одновременно. Я легкая волна-дуновение воздуха, я луч света, я квант энергии, я сгусток воли, я выражение свободы, Я — Азъ есмь!

Я мягко-упругая волна энергии, которая не подавляет, не подчиняет, а бережно охватывает и поглощает собой — всё мое существо, все боли и страхи, все нравственные тревоги и психические переживания. Она уравновешивает, успокаивает, умиротворяет и примиряет. Она гармонизирует внешнее и внутреннее напряжение состояний.

Оказавшись однажды втиснутым в тесную камеру одинокого пребывания — скоропостижного одиночества, — был вынужден, чтобы удержать своё эго от разрушительного бунта, возлюбить этот нечаянный дар и найти в нём утешение и творчество, наслаждение и покой, чувство и мысль, невольно обретя и утвердив в нём свою и гордость, и смирение…

И так эта ценность висит наградной — тяжёлой как чугунная медаль, и драгоценной как золотая, высшей пробы — на моём самосознании…