Вкуснота требует жертв. Она также беспощадна в своей силе, как и красота (точнее, — всего лишь красивость).
Автор: Зав. клубом
Одним для истовой веры необходимы реликвии, мощи и святые артефакты, открывающие чувственные каналы восприятия божественной основы мира.
Другие способны осознавать величие замысла Божия о мире и человеке напряжением мысли, усердием логического и «паралогического» воображения, теоретически.
А третьи... просто жадно пожирают мир, подгребая под свою алчную седалищную сущность всю вселенскую благодать и торопливо набивая ненасытную утробу обездушенной космической пылью...
Привычный цивилизованный радиоэфир планеты, насыщенный и утрамбованный радиоволнами различного диапазона, несущими осмысленное информационное содержание — несомненное проявление и произведение техники разумной жизни. Но человек не способен воспринимать и непосредственно ощущать эти объективно фиксируемые артефакты безусловно разумной жизни. Иными словами, без специального инструмента, устройства, детектора человек не может обнаруживать, распознавать сигналы цивилизации — даже собственной, земной… Это тривиальный факт. С появлением приёмников и детекторов радиосигналов человек социально овладел этим «органом чувства». Но как насчёт других возможных и, бесспорно, объективно существующих проявлений разума в мире? И органов-аппаратов их восприятия, без которых homo sapiens в его нынешней психофизической определённости не способен их обнаруживать, без которых он — самонадеянно «слеп» и спесиво «глух» по отношению к разнообразным «радиоволнам» неведомой природы. Без которых он не в состоянии узреть разумных соседей по космосу, сотоварищей по жизни и подельников по творению.
А может произведения внеземных форм разумной жизни действуют не только в космосе, а намного ближе — в биосфере Земли? Может быть, простой луч солнечного света или дождевая вода, или сам свет звёзд бескрайней вселенной и есть такое изучение внеземного разума, животворящего и мыслетворящего в биосфере планеты?
А может быть, это великая, но потаённая активность неумолчной внеземной жизни проявляется ещё «ближе» и непосредственнее — в нас самих, в наших чувствах, в сущности человека? И это и есть воплощение идеи — замысла и творения — человека высшими силами.
Взгляд с альфы Центавра
Человечество Земли и есть самое очевидное и эмпирически достоверное доказательство возможности форм разумной жизни во вселенной, фактически самое неопровержимое свидетельство существования инопланетных цивилизаций… Ибо и Земля — иная планета по отношению к другим, например, α Центавра.
С космической точки зрения, мы сами и есть то обнадёживающее, что с такой настойчивостью ищем в космосе, напряженно вслушиваясь и вглядываясь различными радарами в пустоту. Ау-у-у, «ну, и где они все!?» (парадокс Ферми).
А они — человеки. Они здесь — уже и всегда. Если принять homo sapiens = разумное существо (на уровне космической значимости этой гипотезы).
Мы живём в вероятностном мире, и само наше существование, наличие в этом мире — не просто вероятностно, а исчезающее маловероятно.
И вот, изнутри этой ничтожной, но каким-то чудом исполнившейся вероятности, обернувшейся для нас благоданной достоверностью, мы напряжённо вглядываемся в обступающий большой разновероятный мир и пытаемся приписать всему зыбкому, неуверенно ощущаемому прочность бытия, атрибутировать ему надёжность реальности, фундаментальность и незыблемость его наличествования, оперируя понятиями вечность, бесконечность, всюдность. И уповаем, что и сами однажды выберемся из локально-заданной неуверенности, своего самоограничения и обретём равновеликий статус пребывания в мире — бессмертия, полноорганности, способности к соучастию в продолжающемся творении Сущего.