Перейти к содержимому

Серый день на излете осени…
Ненастный, бессолнечный, обреченно тоскливый, лишенный какого-либо ожидания чего-то целомудренно светлого, почти чудесного.
Но малыши не ведают, что сегодня тоскливый день, что он исполнен неотвратимостью предстоящей холодной зимы и предчувствием долгих невзрачных вечеров. Они неизменно бодры, неугомонны, любознательны...
И вдруг совершенно непостижимым образом этот серый день преобразился, он наполнился каким-то теплым ощущением гармонии и покоя...
Как-то исподволь исполнился...
...И в такие минуты счастливо не хочется уходить. В Никуда...
Это конечно не «Алилуйя радования», но точно умиротворение великого обетования, которым насквозь благодатно пронизано-пропитано все сущее...
Томление духа и ожидание небесного знамения Небес...
Тихие сумерки так и ненасытившегося солнечным сиянием, неначавшегося светлым дня...
Сопричастился тихой радостью полубомжеватых дворников, тайно пьющих водку между метлой и окриком строгой командирши. Вся сладость — в житейском таинстве посреди обыденности. Мир вращается, а они... водку пьют! Это дерзкий вызов, но и профанация своей разумной сущности! Это реальная эмпирическая радость, а не призрачная теоретическая морковка потребления...

Глухая осенняя ночь.
Тусклый лунный отсвет на темных водах неспокойной реки, ещё не скованной первым льдом...
На водной ряби колышется плотик с домиком для уток.
На самом краю платформы — одинокая водоплавающая сущность, напряжённо проглядывающая ночь!
О чем ее мысль?!

Осень по-бухгалтерски точно — нахмурившимися и набухшими небесной влагой облаками, поблекшим светом солнечных лучей, отдавших предпочтение иным пределам, — констатировала кончину благодатного летнего тепла и лучезарного света...
Да здравствует осень — время чудесного откровения жизни и душеспасительной исповеди! Жизнь в ином психофизическом измерении — все же тоже жизнь. И даже может чуть больше…

«Не было бы счастья, да несчастье помогло». Позитивное использование этого эмпирического обобщения: каждому творческому работнику — креативную весну как исторический аналог «Болдинской осени» А.С. Пушкина (создавшего бессмертные произведения в безвыездном затворничестве, вызванным холерным карантином)!

Адреналин отпускных дней лета, увы, закончился...
Остался лишь парацетамол осени!