Перейти к содержимому

В гражданском обществе истинное гражданство определяется юрисдикцией, в которой открыт банковский счет гражданина.
«Эта страна» — страна этого банка.
Аллилуйя дивидендная!

Грядет глобально-технологический карточный режим общественного бытия — система легитимных финансовых, продовольственных, промтоварных, культурно-спортивно-развлекательно-образовательно-просветительских и иных возможных сертификатов — цифровых — «умных» и «правильных» — «талонов на жизнь», которые динамически контролируют реестр возможных к покупке индивидом товаров/услуг, стратегий развития личности, спектр ее интересов и наклонностей, интеллектуально-духовных потребностей и «не пущают» получить сверх того или помимо того, в иной форме/содержании...
Узаконенные в социально-политическом обороте информационные технологии сбрасывают личность в мрачные времена внеправных религиозных технологий, под управлением систем ИИ воспроизводя социальную саркому инквизиции и полиции нравов…
Информационный реестр личности — ныне уже проглядываемый технологический горизонт истинно гражданского общества! Это технологический шаблон (или, в терминах ИТ — аватар) правильной — политически целесообразной и потому должной — личности.
Да здравствует — во имя и во славу! :-(

Идеологема возникновения советско-российского «праздника», отмечаемого 23 февраля и ныне именуемого «днем защитника Отечества», хорошо известна: это историческое увековечивание факта создания Красной армии (как будто, до этого дня на российских просторах не было ни победоносной армии, ни великого Отечества, ни его легендарных защитников!) и ознаменование «эпохального» разгрома ею белогвардейских войск, т. е. государственное прославление вражды и взаимоубийственной ненависти единородственных братьев…
Празднование победы в гражданской войне, т. е. одних соотечественников над другими — нравственное сумасшествие и безродственно-чувственный морок. Победное пиршество столетие спустя — историческая невменяемость гражданского общества и вековое отречение от всеобще-исторического отечества.
Этот «праздник» — убийственное торжество праха над прахом. Уже мертвые, но заблудившейся памятью своих беспечных потомков вновь и вновь возбуждаемые на взаимную вражду и истребление «красные» и «белые» братья по общему и родственно неделимому отечеству всё еще продолжают взаимное убийство, источают пылью как будто уже истлевшей ненависти новую вражду. Тлен, истлеваемый тленом… Взаимно убитые оружием ненависти и смертоносным временем, сыны единого отечества все еще продолжают расстреливать друг друга из ментальных амбразур своих внуков и правнуков — блудных сынов, бездумно-победно празднующих на костях своих отцов эту вражду! Смертью смерть утверждая!
Единственный способ примирения всех нас, живущих, и через это — уже отшедших — покаяние в совершенном грехе смертоносного очужетворения и признание проигравшими и белых (в начале минувшего века), и красных (в конце того же нераскаявшегося века).
И не будет для нас будущего, пока нравственно-чувственно — по сыновне-памятливо и по братски-родственно — не восстанем целокупным отеческим прошлым!

Социальная диссоциация — очужетворение исконных братьев по общим отцам-предкам, прогрессирующее в гражданском обществе вырождение родственных отношений в целом вызывает цивилизационную деградацию братской структуры социума, распад нравственно-естественной связи поколений в целокупном отечестве, препятствует осознанию «правды» родственного чувства и признанию долга патрофикации и, в конечной неизбежности, означает окончательную утрату отцов — в безнравственно-бездеятельном отсутствии сынов у могил отцов их некому воскрешать.
Безотцовская история превращается в изъеденную «чужим» временем — временем жизни безродных и чужих отцов — теоретическую труху школьного учебника, онаученную макулатуру безродно-исторической беллетристики.
Рискуя историей в настоящем, современное общество рискует не только будущим человечества, но и, более того, — его прошлым!

Гражданское общество невозможно, если каждый — прокурор.
Но зато, гражданин гражданину — надзиратель!