Осень, чудеснейшая пора природы и покаянный сезон жизни...
Палая, мудро-утомленная скоробытием листва под истоптанными земной бренностью ногами...
Небо, строго суровеющее скорым ненастьем и обетующее окончательный коллапс беззаботно-летнего бытия...
Солнце, стесненное серой хмарью в жертвенном усилии раскрыть свою лучезарную сущность...
Дождливые прорехи в проржавленных кронах деревьев, тщащихся сохранить летнюю полноту цвета...
Воздушная незамутненность пространства — геометрического пространства жизни и метафизического пространства опразрачненной мысли...
Предчувствование и обретение необманчивых перспектив.
А потому и... [предусмотрительно выпущено цензурою]
Метка: деревья
Мировая эмпатия
…Сочувствую дождю, скорбящему в опозоренных зимой голых ветвях покинутых деревьев; распознаю тревогу и грусть неприкаянного ветра, мятежно-беспокойного, заблудившегося в прямоугольных карманах урбанистического пространства беспамятного мегаполиса; соучаствую букашке, уверенно несущей бремя своего призрачного бытия; сопереживаю природе, тоскующей в неосознаваемой вечности и ликующей в ее осколочных мгновениях неугасимой жизнью…
Эти впечатления коррелируют (увы, с отрицательным знаком) с благостным ощущением всеединства, которым пропитаны строки Баратынского:
С природой одною он жизнью дышал,
Ручья разумел лепетанье,
И говор древесных листов понимал,
И чувствовал трав прозябанье;
Была ему звездная книга ясна,
И с ним говорила морская волна.
Одеревеневшее знание
Жаль, что мыслящие существа не понимают деревьев, особенно «вековых» свидетелей жизни на планете. Последние, похоже, многое могли бы поведать, если бы можно было их «услышать» и корректно интерпретировать их историю древесного бытия.
Впрочем, как и «геологических» человеков...
Местечковый уют вселенскости
На склоне дня, в положенное время загустевшего сумерками, по обыкновению выдвинулся на стандартную диспозицию — берег неспешно истекающей реки. Обозрел знакомое хозяйство, учинил штатную ревизию.
Деревья на берегу — исправно листвят кудрявыми кронами, добросовестно декорируя явление жизни. Река — всё ещё продолжает сносить свои нескончаемые дарованные воды в какие-то метафизические стоки. Луна — по регламенту выдвинулась в положенные сферические координаты и заняла надлежащую позицию на безгрешно угасшем небосводе. Звёзды… Звёзды тоже все на своих кем-то обозначенных местах и стойко «зависли в прописанных для них галактических констелляциях и туманностях и даже профессионально источают вполне волшебный — тоже дарованный? — свет куда-то вширь вселенского необъятия…
Удовлетворившись результатами обхода, деликатно интегрировался в скудеющий красками холст скромного бытия в рамках предъявленного на сей ускользающий миг его фрейма…