Перейти к содержимому

Небо может простить меня. Или отомстить.

Небо может благословить меня. Или проклясть.

Небо может возликовать мною брызгами солнца на изумрудной листве. Или опечаловаться обо мне сырым туманом и проплакать осенним дождем.

Небо может воскресить меня. Или испепелить в космический тлен...

Обыденное представление о том, что «за плечами» каждого смертного стоит и действует его добрый ангел-хранитель — это паралогическое, самое невероятное допущение в мысли, это насильственное совмещение ангельского и человеческого, небесного и земного, сверхэмпирически трансцендентного и эмпирически имманентного.
Действительно, как можно нравственно проецировать и сознательно рационализировать факт посюстороннего присутствия — и не просто присутствия, а активного способствования и помощи, исполнения заступнической и охранной миссии — совершенного, безгрешного и светлого существа, которое оберегает несчастного и грешного? И наблюдает! И допускает? И ликует? Или ужасается?

По свершении полноты времён в солнечном ликовании радостно рассмеются вековые ели, щедро отрясая осевшую на древних ветвях сумеречную мудрость жизни.