Перейти к содержимому

Главный закон жизни, проявляющийся в живом веществе как рефлекс, — ее непрерывное дление.
Это банальная аксиома, являемая нам в эмпирически несомненной достоверности и мельчайших деталях каждый миг нашего собственного существования.
Главный принцип и стратегия вечного дления жизни — разнообразие и эволюционная динамика ее форм, эвристически воспроизводящая многообразие и обеспечивающая гибкую приспособленность живого вещества как инструмента жизни к беспредельности в вечности мира как непосредственной среде обитания жизни…
Вечность приобретает свойства жизни, одушевляется и одухотворяется ею. Витализация вечности — это единственно возможный способ осуществления актуальной вечности; живая вечность — единственная форма вечности. Математически понимаемая вечность, как и физически представляемая бесконечность — пустые механистически-арифметические абстракции, бесконечно отвлекающие и искажающие мысль от познания реальных законов и процессов бытия…

Индустриально-технологический арсенал цивилизации в ее нынешнем насильно и неумело глобализированном образе (эффект «удушающей глобализации»), вся совокупная техносфера в разнообразии ее производственных сфер и мощностей, в научно-изобретательской изощренности технополисов и инновационных проектов — всего лишь наскальные рисунки незрелых, в будущем исторически «ископаемых» форм мышления и первобытных образов мироустройства для истинно просвещенного разума в его подлинном — возможном! — онтологически проявленном максимуме. Современная культурно-цивилизационная парадигма — это всемирно-историческая выставка исполненных на грубой материальной фактуре пещерно-примитивных эскизов будущих безусловных, небесно-художественных, космогонически претворенных произведений мировой разумной сущности.
Общество эвристически обучается бытию, т. е. исторически учится быть — в масштабе космических явлений и процессов, в статусе активно-мироустроительной энергии Универсума...

Еще раз и в иной смысловой тональности перефразируя Л. Толстого, можно сделать эмпирическое предположение: все праведники праведны одинаково, каждый грешник грешен по-своему.

Антропный принцип: «космос таков, потому что в нем присутствует наблюдатель (т. е. возможен человек)». Этот принцип можно логически усилить, добавив к его формулировке: «и другим космос быть не может»!
Иными словами, не просто космос в совокупности его фундаментальных свойств, характеристик и констант «постарался» для человека, сделав возможным его существование в силу почти невероятной, «счастливой» (и ответственной для человека) суперпозиции всех потенций. А значительно строже и категоричнее того: именно психофизические, биологические характеристики человека «сформулировали», императивно задали фундаментальные свойства космоса, сделали возможном его наличие — не просто в том именно нынешнем физическом облике и пространственно-временной определенности, а обусловили саму принципиальную его «возможность к бытию», космологическую возможность проявиться как материально-стяженный образ Сущего, ибо другой, альтернативный, неантропный вид невозможен. И это не случайное произведение сил всего космоса, не удивительное стечение обстоятельств и условий, а телеологический акт, преднамеренное действие, целевой параметр самой вселенной.
Не космос антропен, а антроп космичен — в том взаимном смысле и в той коэволюционной направленности причинно-следственной связи, что именно человек задаёт, порождает космос, он космологический и космогонический центр, источник и фокус мира. Он точка исхода Большого Взрыва, в свернутом информационном виде уже содержащего все «антропные» характеристики и константы жизни предназначенного к развертыванию Мультиверсума, его воспроявления в новом эоне бытия Сущего.
Иной вид, другие свойства и характеристики антропности породили бы (и генерируют?) другой космос!
Эта мысль может показаться совершенно тривиальной. Действительно, тот космос, который доступен для «наблюдения» и восприятия микробу, совсем иной, чем антропоразмерный космос. А мироздание кошки отличается от того Универсума, который порождает и отражает рыба или птица. Но предельный антропный принцип утверждает не разнообразие и отличие в восприятии космоса для разных наблюдателей, — космоса, остающегося единым и объективно неизменным для всех его вольных или невольных обитателей. Предельный антропный принцип, по-видимому, однозначно постулирует различие самих объективных космосов, порождаемых различными его контрагентами и для них.
И вот эта космогоническая рыба беспечно плавает в вечных вселенских волнах бытия различного диапазона, оставаясь вне зон восприятий иных агентов Сущего, творящих иные миры и космосы, простирающиеся за пределами антропного локуса Мультиверса...

Сущее — в его организованности и многообразных проявлениях — реально непрерывно во всех допустимых смыслах: в сложности строения его фундаментальных структур (атомной, биоорганической, духовной); во времени существования Целого и его временных фокусов-эманаций; в разнообразии первооснов и их мирозиждущих свойств — физических, химических, органических, интеллектуальных, духовных, организационных; в глубине и бесконечности потенциала неостановимой чреды метаморфоз…
Ибо актуальная бесконечность реальности — во всем, в непрерывном действии и по всем направлениям — ортам голографически полного смысла. Она обязывает… Эта всереальность — гештальт-континуум.