Перейти к содержимому

Если бы Христос был распят в детские годы, мир бы изменился?

Жизнь — как поле напряженности, в котором судьба распята между двумя полюсами «+» и «–»: добром и злом, всечувствующей вечностью и бесчувственным мгновением…
Мой «плюс», мой отправной положительный полюс — это знак «+» в ежедневно обновляемой строке журнала записей актов витального статуса, во вселенской Книге Жизни. Это пропуск в ощущение неуёмной и пресветлой радости окружающего чуда в детском восприятии зачинающейся жизни; это нестерпимое сияние дерзких и отважных мечтаний юности, посягавших на абсолютность бытия и совершенство всего, до чего только может возвыситься мечта и чистая мысль. Время, в котором я был восторженно радиоактивен счастьем и радостью, состояние активно-щедрой Я-радиации бытия…
Мой «минус», мой причальный отрицательный полюс притяжения — это знак «» как черта между датами бытия, безжалостно ставящая прочерк в Книге Жизни, знаменующее окончательное выбытие
Эти два полюса и задают метрику ценностям жизни: позволяют нормировать текущий момент мечтаниями будущего и, одновременно, соотносить его с грядущим закономерным итогом, после подведения которого все уже безвозвратно обесценивается…

В октябре-декабре 1916 года Россия, в лице безвольного Николая II, окончательно упустила из слабеющих государственных рук не только свою победу в I мировой войне, но и Царьград, Босфор, в конечном итоге — свою будущую Великую Историю как вселенского Третьего Рима. Ирония истории — Великую Историю разменяли на Великую Революцию. И в людоедских событиях Великой Революции была варварски распята и расстреляна Великая История.