Перейти к содержимому

Мы пропускаем через себя — свое тело и свое сознание — вещественно-энергетический субстрат мирового пространства-времени, т. е. психосоматически питаемся, хищно поглощая пространство в виде пищи, и обречённо-бессильно отсчитываем такты бытия — утилизируем «неавторизованное» время, присваиваем крохи Вечности Большого Бытия, не обладая ни силой, ни волей и себя изменить, и настроить мировую онтологию на ритм собственного боготворчества.
Своя жизнь в чужом времени как в паутине невольных событий...

Силы небесные — светоносные воинства рая, с Востока, и орды подземные — преисподние власти тьмы, — с Запада.
И битва меж них — не оружием мира сего: мечами, пушками и самолётами, силой и немощью, верованиями и знаниями, — а воюют добродетелями и грехами, праведностью и порочностью, любовью и ненавистью. И победы их — души, купленные за цену их истинной сущности.
И когда чертоги ада опустеют — ибо все будут искуплены, и когда войско преисподней обезлюдит — ибо в вечном мраке и изнывном холоде не останется ни одного нераскаявшегося грешника, — тогда и тьма ада рассеется в нестерпимом свете вселенской благодати, и власть дьявола истает в сердечном тепле безупречной любви всеединства...

Увы, можно не иметь сильности превозмогать свои слабости, т. е. не иметь достаточно силы, чтобы противодействовать свой слабе.
Иначе говоря, бывают проблемные ситуации, когда оказываешься не настолько нравственно и физически крепким, разумным, волевым и чувственно собранным, чтобы преодолевать соблазны, влечения и пороки, и тем самым не обнаруживать себя зависимым, личностно незрелым человеком.
А иные поучают лукавой эго-эмпирической мудростью «полюби себя!», и сами в таком зашкаливающем внекритическом самолюбии, неизбежно вырождающемся во всепрощающее самолюбование и восторженное самодовольство, не ведают, о чем бессмысленно рефренят.

Бывают ситуации, когда слово оборачивается самим действием — это слово, содержанием которого является некоторое, пока еще только возможное, событие. Но как только это слово-действие произнесено, так высказанное им событие и свершается, без какого-либо опосредования между озвученной мыслью и обозначенной ею реальностью; и в этом метафизическом сплаве теперь уже само слово служит содержанием действия, все происходит через слово и в самом слове — «слове силы» (творящем звуке Ом?). Это не заклинание и не предсказание, а сам акт, выраженный и осуществленный словом, — действие, в котором слово и несёт в себе описание события, и, одновременно, заключает причину его, и уже является его действительным свершением.
Пока это слово не сказано, событие остается лишь потенциально возможным (хотя может наступить и по другим причинам).
Мысль о содержании становится самим содержанием, слово о некоторой реальности становится этой реальностью. Слово тождественно исходу…

Три великих проклятия эмпирического человека, безжалостно утягивающие его в воронку небытия:
~ закон больших чисел, неумолимо действующий в абстрактно-социологической реальности, статистически беспощадно подвергающий общество слепой «децимации»;
~ биологическая инерция жизни в ее изнашивающем личность конкретно-психологическом проявлении, бесцельно влачащая индивида в экзистенциальном потоке по ухабам судьбы;
~ и как адская сень — смерть, законодательно определяющая ветхого человека… Так природная сила оборачивается человеческим бессилием, естественный закон — нравственным беззаконием, произвол неразумной стихии — безволием разумного начала.