Перейти к содержимому

В католицизме — институт посмертного Чистилища. Постфизическое, потенциально возможное посттелесное преображение и восхождение по закручивающейся спирали Чистилища в Рай...

В активном христианстве (по Н.Ф. Федорову) — повоскресное «чистилище»: покаяние и искупление — телесное, физическое, с которых начинается преображение и совершенствование по эволюционно раскручивающейся спирали апотеозиса в чин творящей инстанции, космологической энергии.

В божественном множестве флуктуирующих миров Единого — слабый пузырек Вселенной как отдельное воспроявление Мультиверсума.
На затерянной обочине бесконечной, необозримо великой вселенной, грандиозного мироздания в бесчисленной россыпи причудливых созвездий — незаметная окраинная констелляция звездных точек.
В неизмеримых пределах этого безымянного созвездия безвестных светил скромно приютилась ничтожно малая галактическая спираль.
В этой гигантской, распахнутой на половину щедрозвездного неба, галактике Млечного пути затеряна неразличимая пылинка звёздно-Солнечной системы.
В этом всеохватно обширном звездном ареале обречённо кружится на своей невольной орбите маленькая планетка.
На этой огромной планете живут букашечные существа с низком горизонтом мышления и ограниченным сознанием мещански–заскорузлого геоцентризма.
Эта непостижимая сила мысли дерзко посягает на управление бесконечным, необозримо великим мирозданием...

Рождественская культура — культура предвкушения, потребления и наслаждения, смысловой редукции и окончательной погибели; и пасхальная культура — культура мобилизации, труда и творческого поста (как службы), культура спасения и онтологического преображения. Катастрофический фокус коллапсирующей истории и —  благотворный узел нарастающего миросоздания.

Минует год, и в океане вселенского бытия, там, где был я — уже иной, а я уже вместо своего предшественника... Годичные круговые волны — предписанные циклы — планетного живого вещества. И вот, новоявленная личность, невольно кружась в спирали циклов, уже унесена далеко в открытый и безбрежный океан непрерывно длимого бытия. И ей уже ни за что не вернуться назад, на берег своей жизни и судьбы, на разноцветный и тёплый песок детских впечатлений, к защищённости и восторгу «домашних лет»...

...Вместо свежего дыхания юной жизни и безгрешного явления молодости — безобразные лики немощной старости и смрад надвигающейся смерти...