Перейти к содержимому

В какой-то момент жизни приходит грустное понимание: какие бы планы на будущее не строить и как бы успешно не продвигаться в их осуществлении, неожиданно настигает отчаянное чувство: все равно не успеть! — не успеть принципиально, фундаментально в своей жизни. Причем, даже если бы прожить ещё сто лет, и в тот интервал жизни совершить много действительно очень важных, добрых и полезных дел, то все равно, парадоксально неустранимое жизненное «неуспеть», скорее всего, останется и станет даже еще более сильным и отчетливым — не успеть больше того, что не успевалось ста годами ранее... Для творческой личности «объем» неуспетого лишь растет с ростом продолжительности ее жизни — жизни, остающейся все же временным явлением этой личности, т. е. ее актуальности в мире как существа бренного.
В этой психологической коллизии сказывается объективный характер неуспевания личности, природно определенной в бренном статусе. Экзистенциальное неуспение как неумирание человека, длимость его жизни, оборачивается неуспением как непоспеванием личности во временных интервалах жизненных дел, а значит и неуспением как безуспешностью самой судьбы смертного существа.
Временная антиномия неуспения решается только в вечности самой личности, ибо можно ли неуспеть в бесконечном времени?.. Но это и будет истинным Неуспением — жизнью бессмертной…

Для человека, инерционно погруженного в рутину бытия, эмпирически накатанная и удобная «колея» его повседневной жизни, на самом деле, становится неожиданной западней для его личности; открытая перспектива оборачивается коварно заволоченным глухим тупиком; устремленная ввысь, к личностному небу «стрела судьбы» оказывается хроно-топологически закольцованной в плоский круг чередой обыденных, «земноводных» событий, дел и долженствований; какое-либо движение ума, воли и чувства — мнимым, заключающемся в циклическом перебирании на месте ранее уже бывшего и неоднократно пережитого. При этом в заболоченном критическом самосознании реальный ступор в развитии личности психологически маскируется ощущением развития…

Современные жилые дома–человейники — это «стены жизни» с замурованной в них человечностью; это блоки спрессованного бытия, в которых высокопрочный бетон замешан на хрупких эмоциях живых обитателей камер-душехранилищ. В каждой ячейке — чья-то закупоренная судьба, скрученная в тугой экзистенциальный клубок линия жизни…

Не всякая загадка требует разгадки. Это непроницаемая для человеческого разума сфера великого таинства явления мира.
Но поиск отгадки может служить жизнеценным импульсом в судьбе человека, которая тоже есть таинство явления личности в мире.

Единственный действительно фундаментальный выбор смертного человека, определяющий его судьбу в мире: на что и как потратить отмеренное законами человеческой природы время своей жизни — на мелочи, на бездумное потребление и стремление к ложным целям; или же на развитие, на активное осмысление и утверждение законов высшего бытия!
Ибо время — единственный катастрофически невозобновляемый ресурс ветхого человека.
Каждое случайное, пустопорожнее действие (поступок, разговор, занятие…) оплачивается из общего лимита жизненного времени, которого поэтому может не хватить на исполнение своего истинного предназначения.
Время, потраченное сообразно высшим целям, как творческий подвиг индивида конвертируется в цивилизационно значимые культурные памятники личности, отпечатывается в структуре мироздания, вплетается в ткань мирового бытия.
Время смертно взыскует с человека…