Перейти к содержимому

Смерть ближнего — тоскливые сумерки для любящих его братьев, адская ночь для самого отшедшего отца и предрассветные часы активно-исторического времени для его сынов, не утративших родственных чувств к предкам.
В преддверии вечного утра пакибытия как ликующего начала невечернего дня жизни бессмертной...

Серый день на излете осени…
Ненастный, бессолнечный, обреченно тоскливый, лишенный какого-либо ожидания чего-то целомудренно светлого, почти чудесного.
Но малыши не ведают, что сегодня тоскливый день, что он исполнен неотвратимостью предстоящей холодной зимы и предчувствием долгих невзрачных вечеров. Они неизменно бодры, неугомонны, любознательны...
И вдруг совершенно непостижимым образом этот серый день преобразился, он наполнился каким-то теплым ощущением гармонии и покоя...
Как-то исподволь исполнился...
...И в такие минуты счастливо не хочется уходить. В Никуда...
Это конечно не «Алилуйя радования», но точно умиротворение великого обетования, которым насквозь благодатно пронизано-пропитано все сущее...
Томление духа и ожидание небесного знамения Небес...
Тихие сумерки так и ненасытившегося солнечным сиянием, неначавшегося светлым дня...
Сопричастился тихой радостью полубомжеватых дворников, тайно пьющих водку между метлой и окриком строгой командирши. Вся сладость — в житейском таинстве посреди обыденности. Мир вращается, а они... водку пьют! Это дерзкий вызов, но и профанация своей разумной сущности! Это реальная эмпирическая радость, а не призрачная теоретическая морковка потребления...

Мудрый паук развернул ажурную ткань своей паутины на консоли уличного фонаря. С началом сумерек начинается его пиршество — в коварной темноте за порогом светового пятна у него всегда изысканное меню из мошкары, безумно льнущей к предательскому плафону.

В тот день так и не рассвело... Это был день, похожий на сумерки — нерассветный день непочатого бытия.

День последними косыми лучами солнца отчаянно цеплялся за свое право дарить свет и тепло ближайшей звезды, возможность оставаться глобальным солнечным зайчиком на озабоченном лике Земли. Судорожно удлиняя сумрачные тени и играя угасающими бликами, он словно старался удержать свое господство над стерегущими его последний час холодными сумерками, сверх отпущенной ему астрономической меры пытался продолжиться тем, чем он был несколько коротких часов в предзимний сезон — светлым и потому оптимистичным временем суток, временем полноты жизни и смелых надежд… А значит и днём светлых пророчеств на предстоящий — уже новый — день. Который обязательно исполнится. Иначе к чему были все эти светлые пророчества, которых даже точная наука подтвердить не в силах?..