Перейти к содержимому

Бывают ситуации, когда слово оборачивается самим действием — это слово, содержанием которого является некоторое, пока еще только возможное, событие. Но как только это слово-действие произнесено, так высказанное им событие и свершается, без какого-либо опосредования между озвученной мыслью и обозначенной ею реальностью; и в этом метафизическом сплаве теперь уже само слово служит содержанием действия, все происходит через слово и в самом слове — «слове силы» (творящем звуке Ом?). Это не заклинание и не предсказание, а сам акт, выраженный и осуществленный словом, — действие, в котором слово и несёт в себе описание события, и, одновременно, заключает причину его, и уже является его действительным свершением.
Пока это слово не сказано, событие остается лишь потенциально возможным (хотя может наступить и по другим причинам).
Мысль о содержании становится самим содержанием, слово о некоторой реальности становится этой реальностью. Слово тождественно исходу…

Конкретное проявление жизни изначально и всегда бренно; отдельная жизнь обязательно и всегда конечна в своей природной логике, жизнь и миг бытия — это разные определения одного и того же феномена, это синонимично-параллельные понятия и тождественные явления.
Бытие же вечно, но это уже сверхжизненность, это непрерывный континуум жизней, каждая из которых самоценная и равноценна любому другому экзистенциальному вектору. Для биологического индивида такое возможно только при сверхбиологическом преобразовании жизни, традиционно длимой на хрупком клеточном субстрате, в надбиологическую форму жизненности, развертываемую на качественно ином субстрате, в бессубстанциальном виде (информационный тензор, компьютерная нейросеть?).
Если человек как представитель биологического вида ищет бессмертия, он должен распрощаться и отречься от своей чувственно переживаемой экзистенциальности, которая-то и составляет психоэмоциональную суть жизни. Психологический теин в экзистенциальном чаю...
Бессмертие и жизнь, в определенном смысле — явления противоположные. И да здравствовала бы именно жизнь как трагический опыт переживания состояния психобиологической, глубоко индивидуально окрашенной активности, если бы... по ту сторону бренного существования — за горизонтом его эмпирически мимолётного мига — нас ждала сверхэмпирическая — и сверхнравственная, сверхсознательная — бытность...