Перейти к содержимому

В возрасте мудрости уже не обижаются на случай, не бунтуют против обстоятельств жизни, а смиренно принимают выпавшую карту и посильно оптимизируют наличную реальность.

Пессимиста огорчает то, что в этой жизни он хуже других.
Оптимиста радует то, что другие лучше него.

Подражание дурака умному человеку в интеллектуальной продуктивности бывает настолько искусным и глубоким, что дурацкую мысль бывает трудно отличить от действительно умной. В этом можно видеть проявление некоторой естественной, непосредственно-стихийной мудрости.
Это было бы гениальное искусство, если бы дураки умели конвертировать процессы своего подточенного сознания в инструмент умного мышления, тем самым производя зрелые плоды незрелого мышления, в интеллектуальном качестве не уступающие лучшим — неподдельно умным — мировым образцам!

В большинстве случаев и для большинства людей в обычном общении вовсе не нужна Правда — исчерпывающая и беспримесная, им нужна лишь та ее часть, которая, сохраняя информационное правдоподобие, не создает для них психологического дискомфорта.
Это простая жизненная мудрость, к которой иногда приходится приходить через болезненное переживание деградации и разрыва важных социальных связей…
Это неожиданный и очень грустный опыт, в котором общение катастрофически утрачивает свою душевную подлинность, личностную откровенность и психологическую ценность прямо в момент говорения «избыточной» правды, в конечном счете, оказывающейся ненужной, неуместной, невостребованной и потому разрушительной для взаимоотношений...

Увы, можно не иметь сильности превозмогать свои слабости, т. е. не иметь достаточно силы, чтобы противодействовать свой слабе.
Иначе говоря, бывают проблемные ситуации, когда оказываешься не настолько нравственно и физически крепким, разумным, волевым и чувственно собранным, чтобы преодолевать соблазны, влечения и пороки, и тем самым не обнаруживать себя зависимым, личностно незрелым человеком.
А иные поучают лукавой эго-эмпирической мудростью «полюби себя!», и сами в таком зашкаливающем внекритическом самолюбии, неизбежно вырождающемся во всепрощающее самолюбование и восторженное самодовольство, не ведают, о чем бессмысленно рефренят.