Перейти к содержимому

Каждое согласие с возможным есть причастие и принятие иного, каждое отрицание необходимого есть отторжение и частичная утрата себя.

Природа, Космос, Мир безжалостны и жестоки к человеку (и прочим подобным), губительны для него постольку и в той же мере, в какой сам человек постыдно жесток к себе. Эта жестокость выражается в его немощности, бренности, согласии на [само]уничтожение...
Космос добр к добрым, и его влияние ничуть не губительно к его добрым сотворцам.
Его безжизненная холодность, пространственная пустота и вневременная вечность — кажущиеся.
Будьте как боги — в своем восприятии и отношении к миру, — и он поддастся, раскроется своей синергией, ожидающей благодеятельного применения в космологии великого онтологического преображения!
Гео-ментальные тупики цивилизации — строб всемирной гармонии.
Воистину, мы наблюдаем космос, прицеливаясь утилизировать его великие энергии. А Космос наблюдает нас, призывая на соучастие в его неостановимом божественном творении!

Не человечество как цивилизация одинока по Вселенной, а земной индивид как личность потеряна в глобальной психологии социальной Ойкумены.
Для некоторых добровольный уход — это уже не усталостный избег, а прагматическая мудрость? Что плохого в этом согласии?

Снижая планку требований, обнаруживаешь… идеал. Идеал ветхого неба и ветхой земли в растревоженном сознании… Обманчивый, но теплый идеал жизненной благости эмпирической природы, согласие ума и духа.

Одна из «естественных» метрик мудрости — это осознание (таки! Нередко — вынужденное жёсткими обстоятельствами жизни) угасания и утраты своей психофизической мобильности. Это принятие и согласие с теми ограничениями собственного интеллектуального и физиологического статуса, которые возникают с годами, знаменуя «возраст мудрости».