В христианстве важнейшей добродетелью, согласующей человека с Богом, является смирение. В цивилизационно-мировом и вселенско-экологическом прочтении это можно интерпретировать как согласование общества с Миром, с Природой, их коэволюция; как смирение или замирение социальной истории с естественными законами «Большого Бытия».
Смирение — значит «с миром», со-мирие, т. е. гармонизация человеческого и природного. Или эволюционное соразвитие двух начал, в котором человек — природная ипостась Мира, восходящая к Богу. И потому смирение — сошествие человека в мир для просветления и одухотворения этого эмпирического мира путем всеобщей регуляции (Н.Ф. Федоров), пронизывающей все уровни бытия сущего. И тогда всеобщее спасение через смирение. И будет мир всем и во всем мире — полное и истинное умиротворение.
Но со-мирие — не пассивное смирение, не страдальческое, и тем не менее, безучастное претерпевание энтропийной эрозии наличного бытия, его апокалипсирующего упадка. Это деятельное согласование — с-миром-согласие — истории восходящего человека с историей преображаемого мира, теоантропологии с космологией путем овладения установочными законами мира, фундаментальной логикой его бытия и архитектоникой мирового пространства-времени. Смирение — активное, «за мир ответственное» спасение мира, означающее мирное состояние мира, его восхищающий ко благу апокатастасис «от края до края» сущего.
Сам Христос, пришедший в Мир для его спасения, — «кроток есмь и смирен сердцем» (Мф. 11:29).
Метка: человеческое
А-человеческое «слишком человеческое»
Унижая конкретного человека — не важно, по какому признаку и поводу, — унижают, прежде всего, исходную сущность человека, собственно, саму человечность, которая не зависит ни от этнической, ни от религиозной идентичности, ни от природно-физических данных; ибо они от Бога.
Надбожественность человеческого
Умение признавать ошибки — сверхбожественное качество, ибо Бог никогда ошибок не совершает, а значит и опыта признавать свои погрешности не имеет! И тем более — извиняться за них?
Да и вообще говорить «на равных» ему не свойственно...
Рискология доверия
Мое открытое настежь и безрассудно забегающее вперед, предуготовленное самой натурой доверие к ближнему и просто случайному сосуществователю заранее покрывает все риски проявления ненадежного «человеческого, слишком человеческого»… в социальном окружении.
Я априори доверяю каждому во всех его личностных реакциях, ибо просто натурально люблю и посильно благословляю… при грустной необходимости конвертируя свою неопытность в жизненное прощение.
Паралогизм земной ангелологии
Обыденное представление о том, что «за плечами» каждого смертного стоит и действует его добрый ангел-хранитель — это паралогическое, самое невероятное допущение в мысли, это насильственное совмещение ангельского и человеческого, небесного и земного, сверхэмпирически трансцендентного и эмпирически имманентного.
Действительно, как можно нравственно проецировать и сознательно рационализировать факт посюстороннего присутствия — и не просто присутствия, а активного способствования и помощи, исполнения заступнической и охранной миссии — совершенного, безгрешного и светлого существа, которое оберегает несчастного и грешного? И наблюдает! И допускает? И ликует? Или ужасается?