Перейти к содержимому

Я жажду свободы и восторга; и притом ищу покоя и телесной тишины — избавления от страстей, изъедающих мою богоподобную сущность, тишины от назойливых веяний пожираемого энтропией мира. Восторга неостановимой свободы. Свободы от навязываемых проявлений мира и «приличествующего» участия в них, от тесноты неуёмных желаний, от угарной духоты страстей, от придавленности обветшалыми ценностями сего мира, алчно ищущих своих фанатичных адептов. Покоя утихомиренной психофизиологии организма, физико-химических свойств окружающего — бушующего и вожделеющего — мира. Покоя распоряжаться своей свободой.

Это воля. Как творчески-деятельный порыв, импульс, точнее волна преображения всеобщего, как распоряжение свободой творения мира.

Я ничем не стеснен, не ограничен. Я свободен и, одновременно, покоен, сосредоточен как сгусток, квант благодатной энергии, готовой излиться актом творчества чего-то доселе нового в этом постоянно творимом, вечно и неутомимо созидаемом благословенном мире. Я мощен, но добр, я всесилен и решителен, но соразмерен и мягок, я абсолютен, но снисходителен... Я самостоятелен, но зависим, я отстранён и неприступен, но моя энергия — энергия живоносного утверждения.

Я уже почти свобода, теперь для: для необузданного творчества...

Я — самодержец, источник и агент собственной воли. Я — суверен и подданный своего замысла о себе, о человеке, о мире, о Боге!

Я — импульс, ещё не набравший максимум значения своего потенциала от полного нуля до абсолютной единицы...

Я электрический ток высочайшего вселенского напряжения, напитывающий всю сущность, пронизывающий весь организм, создающий экстра-тонус души и тела, состояние невероятной физической и духовной алертности личности.

Я жар вселенского чувства, преисполняющий до краёв всю предполагаемую и предстоящую космоноосферу, космическую ойкумену мирового бытия.

Я смысл Универсума, воплотившийся в проявленную и продолжающуюся силу становления Всего, Единого, Сущего.

Моя прежняя сущность отпустила и целительно опустошила меня, я полностью исчерпан, но до краёв исполнен надэкзистенциальным предчувствием, напряжённой, активированной волей и космогонической энергией нового порядка бытия. Во мне ничего не осталось, во мне ничего больше нет. И меня уже нет, это пустота, иссыхающая по источнику нового Закона. Я совлёкся телесности, удалился от моей бренности и избавился от злободенствующей тленности.

Я нежная волна-прикосновение эфира, требовательно, но ласково обнимающая, согревающая и освежающая одновременно; я мягкая волна-излучение рассеянного света, успокаивающая и мобилизующая одновременно. Я легкая волна-дуновение воздуха, я луч света, я квант энергии, я сгусток воли, я выражение свободы, Я — Азъ есмь!

Я мягко-упругая волна энергии, которая не подавляет, не подчиняет, а бережно охватывает и поглощает собой — всё мое существо, все боли и страхи, все нравственные тревоги и психические переживания. Она уравновешивает, успокаивает, умиротворяет и примиряет. Она гармонизирует внешнее и внутреннее напряжение состояний.

Всякая переменная мечтает устаканиться — уконстантиться.

Но и напротив того, по известному закону стремления к противоположному, иные константы грезят о переменных значениях!

Потерянное пространство, отвергнутое время, неучтённое измерение…

Переключив рефлексию в режим переоценки ценностей,.. никаких ценностей не обнаруживаю!

Почему-то деньги появляются к вечеру, когда магазины вот-вот закроются… А вкус бытия и понимание ценности жизни — когда она уже почти на излёте…

Заблудившийся и фатально запоздавший причинно-следственный вектор?

Держись! Соглашайся и упирайся — одновременно. Принимай наличное и оптимизируй во имя должного! Лови динамику и играй на контрастах!

Всякое настоящее ценно тем, что оно, во-первых и прежде всего, — настояществует, оно есть, оно актуально торжествует в этот самый миг — в окружающих предметах, мысленных образах и тончайших физиологических проявлениях (неусыпно памятуя, что всё дело в нервных окончаниях, не говоря уже про биохимию клетки!). И уже этого достаточно, ибо есть солнце — и солнце образов; есть ветер — и ветер ощущений; есть осязание бытия — частного и текущего — и причастность Бытию — целокупному и превечному, Абсолюту. Это «императив экзистенциального присутствия», утверждающий свою закономерность сквозь вольную суперпозицию природных стихий, сквозь призрачность и драматичность жизни каждого отдельного человека, сквозь бренность и трагически-фундаментальную неустроенность его природы…

Всякое настоящее ценно тем, что оно неутомимо воспроизводит и заботливо транслирует — и тем самым бережно хранит — в наше ожидаемое будущее важные для нас воспоминания минувшего, связующие самоидентичность человека и непрерывно устраивающие и укрепляющие его личность. Это те невесомые ценности, которые держат и согревают, оправдывают и примиряют — очеловечивают суровую ткань беспристрастного мирового бытия. Это лица окружающих, их эмоции и характерные жесты. Это образы, видения, звуки мира, на фоне которого разворачивается собственная история жизни. Это фразы, произнесённые невзначай и сиюминутно, но оказалось, что навсегда… Это нематериальное осязание лёгкости соприкосновения душ в безмолвном общении и в окружении напряжённо выжидающего, выстуженного небытием, Космоса…

Всякое настоящее ценно тем, что оно чревато грядущими последствиями — а именно обетованием того, что будет и новое, иное настоящее (паки-бытие)… со всеми его новыми семантическими и онтологическими парадоксами, прорывами и тупиками, крыльями и надеждами, благостными и безрадостными экстраполяциями, с его нескончаемой интригой дления — неугасающего, пока не меркнет сознание самого человека…

Держись!

И именно в этом и состоит «естественное» достижение жизни и главный её завет…