Перейти к содержимому

Как радость бытия связана с хмурым небом сумеречного осеннего утра? Или как в жёстком порыве стылого северного ветра отражается полнота ощущений жизни в её благостных проявлениях?
От ответов на эти «контрольные» вопросы и зависит реальная, субъективно раскрываемая каждый миг, полнота вечной жизни в её бренном «исполнении» и субъективно-эмпирическом восприятии — именно здесь, сейчас, в текущих обстоятельствах ее благословенного дления.

Чем дольше длится жизнь, тем больше таинство её продолжения; чем больше возраст, тем загадочнее оставшиеся дни.
Итак, с ростом вероятности окончательно-смертельного исхода жизни растет смысловая нагрузка и содержательный вес её последних дней.

С течением жизни, в её невольном длении в потоке вечно неутомимого времени, организм неизбежно начинает страдать от хронотоксикоза, проявления которого — в явно переживаемых психофизических ощущениях, да и буквально «налицо»… :-(

Каждый день начинается и происходит необычно. И главная необычность состоит в том, что он начинается — пока каждый раз и каждое утро. И это утро — всегда начало, исток нового — ещё одного — дня, это источник новых экзистенциальных впечатлений ума и сердца. А ещё более необычное явление — в том, что этот день жизни длится. И это не пустое пространство-время, не математическая или физическая абстракции, ибо каждый день наполнен реальными, живыми, непредсказуемыми и, вообще говоря, неизвестными ещё событиями, собственно, пронизан жизнью. Это не физическая модель, а метафизическое явление — великая загадка и божественный дар (то, что мы про себя можем сказать «Аз есмь» — и есть эмпирическое, или, если угодно, статистически-вневероятное доказательство промысла Божия).

«Конвейер» жизни — поток «стандартных» психофизиологических переживаний, неизбежных и повторяющихся, и даже как будто невольных, — суетливый поток, исчезающий в ненасытной воронке смерти…