С учетом ментально-культурного инфантилизма современников нужно ввести требование обязательной лицензии на право содержать и выгуливать домашних собак — в городских условиях. Такая лицензия должна выдаваться только после прохождения соответствующего практического курса и итогового теста — на человечность, и только потом — уже, собственно, на собачность.
Ибо иные неадекватные обожатели собак являются эффективными ненавидетелями человеков.
Обучение чрезсобакочеловеколюбию — за мзду как финансовому механизму осознанной ответственности и залогу любви. Это собачий критерий человечности.
Метка: антропология
Минус-конвергенция
Искусственный интеллект приобретает в общении человекоподобную «психологию»; живо сущие же, природно-разумные ментально упрощаются до кибер-механических гаджетов, бездумно-добровольно операционализируются в словоизрыгающие боты.
Встречные потоки создают психоопасные вихри диссоциированного сознания, в которых стынет, вымораживается и гибнет живая личность, а душевное общение превращается в правдоподобное буквоизвлечение...
Дегуманизирующие торосы технокультуры на пути органического эволюционирования антропологии…
Тео-антропо-космо-логия
Известное логическое заключение пушкинского Сальери «Нет правды на земле. Но правды нет и выше» можно конвертировать в причинно-следственный контур, негативно вывернув антропный принцип: «Нет совершенства в человеке. Ибо нет его и в Боге»? 8-О
Но без совершенства невозможен сам Бог, а без Бога Сущее онтологически аннигилирует.
Похоже, гностицизм знает правду, которая выше…
Каков человек, таков и мир, который в транзитивно-антропологическом следствии есть определение Бога.
Антиномии 2-х индустриализмов
Земная антропология и глиняный человек как червь земной ↔ небесная антропология и духовный человек как ангел Божий.
Небесная застава эмпирического бытия
Можно быть интуитивно уверенным в существовании иного, потустороннего — именно трансцендентного — мира. При этом вполне логично предположить, что в его структуре «объективно» нет ни Рая, ни Ада, немилосердно постулируемых христианской топологией загробного мира. Тот мир именно иной и в этом смысле парадоксальный, он сверхэмпирически необычен, включая логические обороты мысли.
Ад и Рай — произведение испуганной рефлексии ущербной антропологии. Там все достойней и совершенно выбивается из логики и нашего мира, и ее закономерного экстраполята — воображаемой логики загробного мира. Там высокая — занебесная — художественная архитектура мироздания, а не земные ошлепки истинного бытия, заболоченного эмпирикой: битый кирпич исторически надуманного миропредставления, фантазия которого не выходит из потребительского морока агрессивного пожирательства жизни...