Перейти к содержимому

В какой-то момент жизни приходит грустное понимание: какие бы планы на будущее не строить и как бы успешно не продвигаться в их осуществлении, неожиданно настигает отчаянное чувство: все равно не успеть! — не успеть принципиально, фундаментально в своей жизни. Причем, даже если бы прожить ещё сто лет, и в тот интервал жизни совершить много действительно очень важных, добрых и полезных дел, то все равно, парадоксально неустранимое жизненное «неуспеть», скорее всего, останется и станет даже еще более сильным и отчетливым — не успеть больше того, что не успевалось ста годами ранее... Для творческой личности «объем» неуспетого лишь растет с ростом продолжительности ее жизни — жизни, остающейся все же временным явлением этой личности, т. е. ее актуальности в мире как существа бренного.
В этой психологической коллизии сказывается объективный характер неуспевания личности, природно определенной в бренном статусе. Экзистенциальное неуспение как неумирание человека, длимость его жизни, оборачивается неуспением как непоспеванием личности во временных интервалах жизненных дел, а значит и неуспением как безуспешностью самой судьбы смертного существа.
Временная антиномия неуспения решается только в вечности самой личности, ибо можно ли неуспеть в бесконечном времени?.. Но это и будет истинным Неуспением — жизнью бессмертной…

В социально-антиутопическом представлении вполне возможно расслоение общества по главному жизненному атрибуту индивида — биологической продолжительности его жизни, например:
~ кжи — краткожители, и джи — долгожители (И. Ефремов. Час Быка).
В реальном социуме можно предполагать и даже наблюдать (под определенным углом зрения), особые, психогенетически обусловленные (?) и эмпирически проявляющиеся, страты, характеризующиеся различными типами жизненных стратегий:
~ мжи — медленноживущие (вяло-, слабо-живущие) и бжи — быстроживущие (интенсивно-, активно-живущие).