Грешники больше чем праведники нуждается в Боге. Это как проблемный ребенок в семье, который требует больше внимания, заботы и любви, тогда как «хороший» ребенок остаётся как бы сам по себе, самостоятельно развивается, обучается... Внимание семьи преимущественно фокусируется на сложном ребенке, без такого родительского сосредоточия тот может остановиться в развитии, склонится ко злу, совершению чего-то недостойного и плохого, к дурным мыслям и желаниям...
Праведник же во многом самостоятельно по своей благой природе и жизненным делам заслуживает и достигает света, тепла и общения с богом. Грешнику это не дано в силу слабости его природной сущности.
Евангельский пример: спасение заблудшей овцы, ради которой хороший пастырь оставляет на время без своего внимания и попечения доброе стадо.
В среде грешников должно быть «больше Бога», чем среди праведников.
Единственный шанс грешника на спасение — это любовь к нему Бога и ближних; без них, без их сострадательного соучастия он оставлен.
Вот в чем глубинная истина «диссимметричного» принципа «возлюби врага своего»: совершающий зло человек обнаруживает свою греховность, и значит объективную необходимость (а должно бы еще и субъективную потребность!) в спасении, которое возможно через любовь. И «первая помощь» — это основанное на достоверном свидетельстве произведенного зла диагностирование этого зла и его нейтрализация в самом грешнике любовью — любовью именно пострадавшего, источаемой с глубоким душевным сочувствием и обретенным эмпирически-умным знанием «кейса»!
Рай и нужен только для того, чтобы уравновесить мир, сбалансировать действие ада!?
Метка: семья
Уха
Летом, обычно раз в две недели — с пятницы на субботу, офицеры нашего отдела выезжали на рыбалку. Выезжали после работы. В первый день рыбу ловили на общий котел и варили вечернюю уху на всех. Поедание ухи обычно сопровождалось активным общением и столь же активным употреблением алкогольных напитков. Зато утром следующего дня каждый ловил рыбу для себя и своей семьи. Так продолжалось несколько лет, пока в отдел не перевели для дальнейшего прохождения службы Александра Кратко. Александр увлекался ловлей рыбы с помощью подводного ружья и делал это вполне успешно.
Однажды, сложив всю пойманную для вечерней ухи рыбу, мы увидели, что Александр один наловил ее больше, чем рыбаки всего отдела, причем, его рыба оказалась гораздо крупнее — по малькам из подводного ружья стрелять не будешь. И уху сварили из рыбы, добытой Александром. То же самое повторилось и на следующей рыбалке. А на третий выезд мы уже были настолько избалованы его успехами, что на вечернюю рыбалку не пошли, а собрались у костра, принялись пить казенный спирт, и ждали Александра, чтобы сварить вечернюю уху из рыбы, которую он наловит для общего котла. Так и произошло, только ко времени, когда Александр принес рыбу, все уже изрядно были наспиртованы. Однако уху варили по всем правилам: с головешкой и ложкой водки, но зашел спор по вопросу — сколько времени варить рыбу. Кто-то предложил «меру»: когда у рыбы глаза побелеют, тогда уха и готова! Так и проверяли! Наконец, главный повар сообщил: «глаза побелели»! Все начали дружно есть уху, ели и хвалили, а самый опытный рыбак нашего отдела заметил, что никогда еще такой вкусной ухи не едал! Сразу после ужина легли спать, поскольку утром, чуть свет всем нужно было просыпаться на рыбалку.
Утренний подъем был мучительным: вечером немного перепили, и потому все сразу потянулись на опохмелку к ведерку с ухой — лучшему средству в этом деле! Но ведерко было пустым! А возле него рядком лежала… вся накануне пойманная Александром рыба. Только через несколько минут стали что-то понимать... И искать ответ на вопрос: а что же мы тогда ели? А главное — у кого побелели глаза? Досталось не только повару, но и самому опытному рыбаку отдела, который «никогда еще такой вкусной ухи не ел»!
В своей жизни я слышал много рыбацких баек: и про уху с опарышами, и другие, но уха без рыбы, — пожалуй, все их переплюнет!