Перейти к содержимому

Чем настойчивее пытаюсь причалить к берегу, тем сильнее меня уносит в открытое море. И в полновластном ожесточении захлёстывающих волн уж не видно ни спасительного твердью берега, ни примиряющего надмирностью неба...

Наливающееся звёздной синью небо в угасающих подсветах прощающегося (до завтра?) Солнца — экслибрис Бога.

Благословенный миг пронзительного прочувствования этошности собственной жизни и откровения нездешности всеобъемлющего Бытия…

…Тайная любовь к жизни не позволяла ему принять правду предстоящего расставания с этим таким небезупречным, таким условным и коварно-вероятностным миром: с насупившимся летним дождём небом, с неспешно-мудрым потоком всегдашней реки, с озабоченно-напряжённым гулом мегаполиса, в событийной ткани которого каждую секунду творилась история многих и многих человеческих судеб… Без этого контента безвозвратно теряла смысл не только его жизнь, но и его поствитальная будущность…

Если небо опускается на эмпирический уровень и падает на землю, то земля проваливается в подземелье.

И искомый Рай на земле превращается в подземные чертоги Аида…

Как радость бытия связана с хмурым небом сумеречного осеннего утра? Или как в жёстком порыве стылого северного ветра отражается полнота ощущений жизни в её благостных проявлениях?
От ответов на эти «контрольные» вопросы и зависит реальная, субъективно раскрываемая каждый миг, полнота вечной жизни в её бренном «исполнении» и субъективно-эмпирическом восприятии — именно здесь, сейчас, в текущих обстоятельствах ее благословенного дления.