Перейти к содержимому

В России традиционная, глубоко въевшаяся в общественное сознание новостная повестка — очередное разоблачение очередной коррупционной схемы. Это социально-политический сюжет, из-за регулярности утрачивающий собственно новостной характер: это новость как изматывающий, затянувшийся на жизни и мировосприятие нескончаемой чреды поколений, сериал про крупных, мегакрупных, оборзевше-крупных взяточников во власти, высокой власти, государственной власти…
И эту «новость» о повседневной и повсеместной продажности чиновников столь же регулярно-повседневно и коммерчески успешно продают (или скармливают?) «адаптированному» к коррупции народу как истинному субъекту власти!
Лихоимство как форма и мера служения отечеству: размер украденного служит определителем степени патриотизма в положительной корреляции этих величин.

В условиях агрессивно-широкополосного, стремительно прогрессирующего проникновения ИИ во все цивилизационные поры, в социальное взаимодействие и межличностное общение, — явлений цифровой индустриализации, превращающих индивида в биотехнологический ретранслятор слабоосмысливаемой им информации (на фоне растущей экстернализации знаний, доминирования статистически-сетевой логики, обуславливающих клиповое мышление, банерное восприятие реальности, ментальную плоскость личности), тест Тьюринга должен быть гуманистически развернут и целевым образом обращен не на выявление мыслящей машины, а на подтверждение, что субъектом общения на «той стороне» является действительно человек, по возможности, всё-таки мыслящий...
В техноцивилизационной перспективе тест Тьюринга — это тест для человека, для детектирования живого разума.

Невыявленное незнание в своем позитивном выражении есть необнаруживаемая критическая некомпетентность.
Точно также, неузнанная глупость субъекта, или выражаясь «правильно», политкорректно, не выявленный недостаток его мудрости, оборачивается для него статусом нормально-разумного индивида.
Воистину, «не пойман — не вор»!

Истинные — фундаментальные — ошибки те, которые не обнаруживаемы. Возможно, никем и никогда.
В пространственно-временной точке срабатывания таких метафизических триггеров онтологический сюжет меняется — кардинально и необратимо — с системными последствиями и выходом квази-субъекта на новую эволюционную траекторию бытия.
Должно быть, не все из этих ситуаций ошибочного выбора/переопределения, осуществляемого в латентной/бессознательной форме, имеют катастрофический характер, но судить об этом не представляется никакой возможности.

В абстрактно-юридическом государстве, в бездушно-правовом обществе субъектом является не живая личность, а «бумажный человек» как внеприродная ипостась гражданина — это некоторый архив файлов, документов (паспорт, различного рода удостоверения и справки и т. п.), а с погружением в расчеловеченную трясину IT и закономерно-неизбежной трансформацией социального взаимодействия из непосредственно-личностной формы в безлико-цифровой алгоритм богоданная сущность с чувствующей душой и страждущим телом превращается в гражданский пиксель дегуманизирующей социальной матрицы...