Когда Ангел пропоёт песнь смерти — прими ее смиренно и даже благоговейно.
А пока он шепчет песнь жизни — нужно как-то воодушевляться…
Метка: ангел
Практическая ангелология
Нелепый и даже смешной вопрос, ответ на который, тем не менее, требует максимальной серьёзности и внутренней сосредоточенности: «Что бы ты делал, чем бы занимался “по жизни”, если бы ты был… ангелом?» Хотел ли ты быть «свободным» ангелом — необременённой ангельской сущностью «по природе», или же быть ангелом-хранителем — связанным незримыми нитями с чьей-то личностью и разделяющим с ней ответственность за её судьбу и жизнь?
Срыв в непомерность выси
После смерти, и даже ещё при жизни, хотел бы стать ангелом-хранителем — скорее всего, на правах волонтёра, ибо не заслужил статус такого личного долженствования. Помогать таким же грешным, как и я [был/и пока ещё есть]: предостерегать от неверных решений и беречь их, незримо подсказывать и исправлять неисчислимые ошибки, утишивать сомнительные желания и преодолевать соблазны слабости.
Готов батрачить ангелом… Служить до собственной самоотдачи, но незримо, бесплотно, без навязывания своего участия в судьбах подопечных.
Не знаю, как сдать на квалификацию...
Паралогизм земной ангелологии
Обыденное представление о том, что «за плечами» каждого смертного стоит и действует его добрый ангел-хранитель — это паралогическое, самое невероятное допущение в мысли, это насильственное совмещение ангельского и человеческого, небесного и земного, сверхэмпирически трансцендентного и эмпирически имманентного.
Действительно, как можно нравственно проецировать и сознательно рационализировать факт посюстороннего присутствия — и не просто присутствия, а активного способствования и помощи, исполнения заступнической и охранной миссии — совершенного, безгрешного и светлого существа, которое оберегает несчастного и грешного? И наблюдает! И допускает? И ликует? Или ужасается?
Человеческое безангельство
Вероятно, никаких ангелов-хранителей в человеческом мире нет. Полудетская вера в своего ангела — просто психо-иммунная уловка ветхого, от природы грешного, земного человека. Небесному же — безгрешному и чистому — созданию неотступно наблюдать пороки земного существа, не только оставаясь при этом добрым по отношению к нему, но ещё и помогая ему в уныло-эмпирических петляниях его жизни; способствуя в его, зачастую, неправедных делах — это поистине адская мука! Земное ангельское служение превращается в безысходное истязание небесной натуры — бесконечно любящей и доброй (может в этой неисчерпаемости и заключается ангельский источник земного подвига носителя божественной энергии, отдачи им себя на растлен ограниченному существу?).
Чтобы верить в Ангела-Хранителя, нужно верить в себя и запредельно стараться хранить себя самому, настойчиво просвещая темницы человеческой натуры. Существо, которое не верит в свою добрую сущность, не заслуживает своего доброго хранителя. Не научившись и не умея сберегать себя, бесполезно рассчитывать на внешнее покровительство; нечестно тратить и оплачивать своё несовершенство за счёт другого, который, к тому же, намного лучше и несравненно выше тебя.
Человеческое безангельство как иное измерение антропного принципа.
Такова грустная (но оптимизирующая?) логика человеческого начала…