Серый день на излете осени…
Ненастный, бессолнечный, обреченно тоскливый, лишенный какого-либо ожидания чего-то целомудренно светлого, почти чудесного.
Но малыши не ведают, что сегодня тоскливый день, что он исполнен неотвратимостью предстоящей холодной зимы и предчувствием долгих невзрачных вечеров. Они неизменно бодры, неугомонны, любознательны...
И вдруг совершенно непостижимым образом этот серый день преобразился, он наполнился каким-то теплым ощущением гармонии и покоя...
Как-то исподволь исполнился...
...И в такие минуты счастливо не хочется уходить. В Никуда...
Это конечно не «Алилуйя радования», но точно умиротворение великого обетования, которым насквозь благодатно пронизано-пропитано все сущее...
Томление духа и ожидание небесного знамения Небес...
Тихие сумерки так и ненасытившегося солнечным сиянием, неначавшегося светлым дня...
Сопричастился тихой радостью полубомжеватых дворников, тайно пьющих водку между метлой и окриком строгой командирши. Вся сладость — в житейском таинстве посреди обыденности. Мир вращается, а они... водку пьют! Это дерзкий вызов, но и профанация своей разумной сущности! Это реальная эмпирическая радость, а не призрачная теоретическая морковка потребления...
Метка: сущность
Пределы сущности
Каждое согласие с возможным есть причастие и принятие иного, каждое отрицание необходимого есть отторжение и частичная утрата себя.
Начальная онтологическая школа
Индустриально-технологический арсенал цивилизации в ее нынешнем насильно и неумело глобализированном образе (эффект «удушающей глобализации»), вся совокупная техносфера в разнообразии ее производственных сфер и мощностей, в научно-изобретательской изощренности технополисов и инновационных проектов — всего лишь наскальные рисунки незрелых, в будущем исторически «ископаемых» форм мышления и первобытных образов мироустройства для истинно просвещенного разума в его подлинном — возможном! — онтологически проявленном максимуме. Современная культурно-цивилизационная парадигма — это всемирно-историческая выставка исполненных на грубой материальной фактуре пещерно-примитивных эскизов будущих безусловных, небесно-художественных, космогонически претворенных произведений мировой разумной сущности.
Общество эвристически обучается бытию, т. е. исторически учится быть — в масштабе космических явлений и процессов, в статусе активно-мироустроительной энергии Универсума...
Образ и безо́бразие мира
Красота спасает мир, превращая бесстрастно-хладную вселенную напряженно-одухотворенное великолепие Космоса.
А красивость прельщает и губит мир, профитизируя его потенциал порядка и еще больше опустынивая вакуум межзвездного пространства-времени в онтологически мусорное Ничто.
И это антиномия чувства как выражения фундаментально-религиозного взаимодействия в мире → и чувственности как стихийно пульсирующей эмпирии биологической сущности.
Объективация ложной истины
Субъективная правда моей сущности выражает объективную ложь должной природы.