Психодинамика загробного бытия однонаправлена: только вверх, от тьмы к свету, из бездны к небесам.
Изменить участь душ ушедших людей можно только молитвами живущих. Такая молитва, по самой ее добровзыскующей сути и благоточивой природе, есть импульс, движущий душу на более высокие орбиты божественного света, или, по крайней мере, облегчающие мрачную участь попавших в преисподнюю.
И тогда уже дело — за самими душами в мире теней, молитвопреклоняющими своих печальников в мире света.
Метка: душа
Теоантропологическая взаимность, или благая запутанность
«Рассредоточенный» бог — соборное, многоипостасное целое, как мировой интеграл личностей: человеческих душ, квант-сознаний.
Бог через сознание — в человеке, как его имманентное веро-ощущение. Но бог через человека — целое именно как бог, как трансцендентный мировой феномен.
Бог образуется и пребывает в человеке, «живёт человеком». Но бог через человека образуется и пребывает в мире — теоэмпирически является в мир и «живёт миром». И творит мир. В котором эмпирически живет человек, пребывающий в боге…
Светотени истории
История не может ничему научить того, кто избавляется от нее в своем сознании, не исследует ее умом и душой…
Планетарная история становится виртуальным полигоном, произвольной «бродилкой» по причудливым, не осознаваемым в лицах и реальных событиях, сюжетам абстрактного астрономического процесса.
Это параистория, в которой добро и зло — лишь атрибуты ушедших и уже ненужных-неинтересных времен. Трагедия фарсифицируется — становится игровым фарсом, в котором взаимоинверсия правды и вымысла — дополнительная игровая опция…
«Люцифер» тоже был «несущим свет», но теперь Люцифер — властелин тьмы.
Радостное искусство жизни
Счастье — как кот Шредингера в психологическом обличье; это состояние пси-квантовой неопределенности: малейшая попытка гедонистически ухватить и утилизировать его оборачивается безнадежной утратой беспредметных и призрачных атрибутов счастья. Оно как незримая, но чувственная дымка, вмиг рассеиваемая при уловке отрефлексировать состояние счастья; и неизменным и досадным результатом сознательного маневра как-то детектировать, опредметить зыбкое ощущение счастья становится чувственная неопределенность и ментальная растерянность…
И хочется для человека чего-то действительно достоверного, неподдельного — как непосредственного ощущения волшебно-земной эмпирики каждого дня. И это более простое и бесхитростное, и одновременно, более доступное и щедрое чувство, восторгающее душу в самых неожиданных событийных закоулках жизни, — радость. Это детское в своей первооснове чувство, это радость в любых эвристически извлекаемых ее формах и видах, причинно-следственных связках и поводах, любого масштаба и эмоционального накала. А радость земных достижений — чувство, поистине, уже небесное, просветляющее ближний космос — экзистенциальный космос самого пребывающего в радости человека и его ближних…
Семантическая фальсификация
Смысловой терроризм — когда умные, изначально добрые и созидающие смыслы и явления злонамеренно-манипулятивно переопределяют в качестве токсичных и опасных символов и разрушительных представлений.
Так, радуга — уже не удивительное и восторгающее душу природное явление, а однозначный и строгий маркер сексуальной девиантности.
Другой изворот — подмена действительно враждебных понятий социально приемлемыми и даже желательными образами, подлог и фальсификация враждебного содержания благой риторикой, перелицовка знамен…
Правда, и Люцифер — глава темного царства — тоже когда-то, изначально действительно был несущим свет.