Скука — эмоциональный эквивалент энтропии.
Мир энтропирует — значит, Бог испытывает скуку, которая есть производная утраты интереса к миру — следствие потери творческого фокуса.
Но тогда это уже и не вечно творящий Бог, а исчерпавший себя потенциал, иссякшая мировая энергия?..
Тогда и мир утрачивает вечность бытия, энтропирующего в бесформенное Ничто, онтологическим горизонтом которого является скука — внемирная, ибо мир эсхатологически утрачивается тоже.
Метка: потенциал
Невозможность равенства возможностей, или неравные возможности равенства
Формула действительно равных возможностей (как потенциала) должна включать поправочный коэффициент, учитывающий неравные возможности реализации номинально равных возможностей (как результата).
Иначе говоря, возможность равенства должна достигаться за счет признания неравенства возможностей.
Скрытый потенциал Ничто
Умная единица знает, что ноль за ее спиной — не пустое место, не бездарное ничтожество, а агент скрытой энергии, таинственно множащей величину и значимость самой единицы на порядок.
Бог живых и Бог мертвых
Бог — это бог живых праведников и мертвых грешников.
Праведники наделены высоким имманентным потенциалом правды, открывающим им способность вполне самостоятельно, добровольно-сознательно следуя заповедям Божьим, следовать правильным путем жизни. Уходя к Богу, они обретают ожидаемое и чаемое еще при жизни; это тот мир, к которому они готовились и добропорядочно шли всю свою жизнь.
Грешники живут во власти неподконтрольной стихии своей натуры, не обуздываемой ни собственными усилиями, ни внешними факторами. И только после смерти они оказываются в совершенно незнакомом им мире, обращающем произвол, творимый ими самими, в произвол, творимый над ними. Для них эта реальность — результат логического коллапса, мир мучительного отчаяния и страдания, в котором как звезда вспыхивает надежда и упование на милость и прощение, на возможность перехода на светлый полюс бытия. И потому в этом уповании Бог — это, по преимуществу, бог грешников, отрекшихся от Него в своей жизни по слабоволию своему.
Вероучебник нравственности
Католицизм жестокосердно пугает адом, но охотно обещает (по определенному тарифу заслуг) рай.
Протестантизм профессионально утешается мирскими делами, оставляя небо на потом, но напоминая о посмертных рисках земной бизнес-пассивности.
Православие строго предупреждает безнравственность, блюдет возможное благочиние и… пребывает в вековом ожидании.
Христианство в целом слишком сосредоточенно на грехах, и легко осуждает на потусторонние мучения и наказания, но забывает о важности преображающей добродетели и спасительной значимости потенциала нравственного восхождения человека — даже и в его несовершенной природе, даже и в его заблудшей душе.
Это эмпирическое исповедание добра как неутомимой веры в сверхэмпирического человека.