Перейти к содержимому

История не может ничему научить того, кто избавляется от нее в своем сознании, не исследует ее умом и душой…
Планетарная история становится виртуальным полигоном, произвольной «бродилкой» по причудливым, не осознаваемым в лицах и реальных событиях, сюжетам абстрактного астрономического процесса.
Это параистория, в которой добро и зло — лишь атрибуты ушедших и уже ненужных-неинтересных времен. Трагедия фарсифицируется — становится игровым фарсом, в котором взаимоинверсия правды и вымысла — дополнительная игровая опция…
«Люцифер» тоже был «несущим свет», но теперь Люцифер — властелин тьмы.

Конец света — на самом деле задуман как конец тьмы, в которую в ходе исторического времени постепенно-прогрессивно погружается человечество, гедонистически легализующее все лукавые чудеса технологий, т. е. вне-человека (или без-человека), вместо того, чтобы сосредоточиться на социально-гуманитарных «технологиях» восходящего развития самого человека как живого нравственно-физического организма и, особенно — внутри-человека (или во-человека), т. е. его внутренней сущности, которая есть его личная душа, до смертного момента телесно воспитываемая и духовно образовываемая (эвристически обучаемая) для активного соучастия в божественной литургии творения мира… Это обретение зрелой душой своей личности в ее уникально-самобытной значимости, которая в высшем мире становится ипостасью теосоциального многоединства. И напротив, можно сказать, что вызревшая личность обретается и воспаряется душой, которая как семя цветка в свою пору отрывается от родного лона, устремляясь в широкий мир и открываясь для жизнетворческих возможностей…
Конец света — это тот предел ненормальности социоестественной истории, онтологического порядка мира и немирности самого мира, который, по критериям божественной экологии сущего, уже дальше и дольше невыносим. Это темный и тяжелый геологический осадок пещерной человечности на поверхности богоданной планеты; это тяжелые, психологически вязкие и исторически инертные фракции — антропологический гудрон — той человечности, которая в своей лучшей природно-культурной сущности как светлый и легкий, уже сверхприродный дистиллят способна заслуженно испарять от земли к небу как чистый дух…
Таким образом, Страшный суд отделяет Бытие от небытия — то и другое в абсолютном содержании; этот Суд проводит непреходимую грань между истинным и ложным, между радостью и горем, раем и адом?

Силы небесные — светоносные воинства рая, с Востока, и орды подземные — преисподние власти тьмы, — с Запада.
И битва меж них — не оружием мира сего: мечами, пушками и самолётами, силой и немощью, верованиями и знаниями, — а воюют добродетелями и грехами, праведностью и порочностью, любовью и ненавистью. И победы их — души, купленные за цену их истинной сущности.
И когда чертоги ада опустеют — ибо все будут искуплены, и когда войско преисподней обезлюдит — ибо в вечном мраке и изнывном холоде не останется ни одного нераскаявшегося грешника, — тогда и тьма ада рассеется в нестерпимом свете вселенской благодати, и власть дьявола истает в сердечном тепле безупречной любви всеединства...

Вступая во тьму, ей соучаствуешь, облекаясь…