Учреждение космического земства — гуманизация и оземствование пустынно-безжизненных и внеразумно-обестоворчественных звездных миров-земель — требует от космо- и миро-человечества астрофизических технологий действительного планетоходства, астроводительства и галактикоруководства, в целом богосотворческого и богосодействующего вселенского предводительства…
Метка: человечество
Розничная психология а-космизации
Социальный космос во власти стихии губительной фрагментации социума, характеризующейся возникновением — идеологическим конструированием — новых линий разделения, технологической сегрегации, причем не только глобального человечества, но и локальных сообществ, культурно-этно-конфессиональных и национально-исторических общин, поляризации по цивилизационно расширяющейся системе «гражданских» признаков...
Исторически взрывными темпами идет наработка, легализация, культивирование и практическое освоение асоциализирующих и дегуманизирующих стереотипов поведения, личностных взаимоотношений, восприятия мира в целом.
Следующий этап — деантропологизация ветхого человека и роботизация его сознания, функционирующего на цифровом субстрате «машинно-мышиных» мозгов…
«Мозги в бочке», которая пуста.
Мрачный конец темного света
Конец света — на самом деле задуман как конец тьмы, в которую в ходе исторического времени постепенно-прогрессивно погружается человечество, гедонистически легализующее все лукавые чудеса технологий, т. е. вне-человека (или без-человека), вместо того, чтобы сосредоточиться на социально-гуманитарных «технологиях» восходящего развития самого человека как живого нравственно-физического организма и, особенно — внутри-человека (или во-человека), т. е. его внутренней сущности, которая есть его личная душа, до смертного момента телесно воспитываемая и духовно образовываемая (эвристически обучаемая) для активного соучастия в божественной литургии творения мира… Это обретение зрелой душой своей личности в ее уникально-самобытной значимости, которая в высшем мире становится ипостасью теосоциального многоединства. И напротив, можно сказать, что вызревшая личность обретается и воспаряется душой, которая как семя цветка в свою пору отрывается от родного лона, устремляясь в широкий мир и открываясь для жизнетворческих возможностей…
Конец света — это тот предел ненормальности социоестественной истории, онтологического порядка мира и немирности самого мира, который, по критериям божественной экологии сущего, уже дальше и дольше невыносим. Это темный и тяжелый геологический осадок пещерной человечности на поверхности богоданной планеты; это тяжелые, психологически вязкие и исторически инертные фракции — антропологический гудрон — той человечности, которая в своей лучшей природно-культурной сущности как светлый и легкий, уже сверхприродный дистиллят способна заслуженно испарять от земли к небу как чистый дух…
Таким образом, Страшный суд отделяет Бытие от небытия — то и другое в абсолютном содержании; этот Суд проводит непреходимую грань между истинным и ложным, между радостью и горем, раем и адом?
Исторический модуль цивилизации
В высокотехнологической обертке современным аналогом эпохи Возрождения и Просвещения становится идеологически навязываемая глобальная трагедия Великого Сброса (The Great Reset), т. е., по сути, — исторически инициируемое цивилизационное обнуление, которое оборачивается эпохой Вырождения культуры и Затемнения общественного сознания.
Планетарное человечество рискует оказаться на обратной стороне истории, на теневой стороне цивилизации…
Разъединяющее единство
Глобализм нового времени — это не глобализм общего дела (Н.Ф. Федоров), даже в его сниженном социальном тонусе и нравственно редуцированном содержании. Это глобализм вражды, зависти и ненависти, всеобщей перманентной войны на всех мыслимых — материальных и идеологических — «фронтах»…
В текущем историческом эоне злоба как разъединяющее начало, как принцип недоверчивого очужетворения и агрессивной неродственности — единственное социально-психологическое основание, как бы единящее всех!
Это злобная скрепа планетного человечества, покушающегося на Космос. Если бы Земля могла чувствовать, она бы скорбела, если бы Солнце могло видеть, оно бы погасло…